M e m k a
обо всем понемножку

Лион Фейхтвангер
ГОЙЯ, ИЛИ ТЯЖКИЙ ПУТЬ ПОЗНАНИЯ

Эта книга заинтересовала меня давно. Я как-то все время откладывала чтение на более поздние сроки. Сначала она казалась мне слишком толстой, потом чересчур серьезной, потом меня пугали Капричос художника в конце книги, и вот, наконец, я до нее доросла.

Сквозь первые главы я, не скрою, продиралась. Они больше напоминают учебник по истории. Исторические факты, факты, факты. А потом… тебя будто засасывает в Испанию 18 века. Настолько все передано скрупулезно, точно и с любовью. Я не могу не верить тому, что написал автор. Мне кажется, он проделал гигантскую работу, подняв интересный пласт истории. На фоне истории жизни Франсиско Гойи, он рассказал про историю, культуру, быт Испании.

Итак, Франсиско Гойя. Из обычного сарагосского махо ему удалось стать первым придворным живописцем. Нрав у него был не из легких, и выносить его мог, пожалуй, только его помощник, верный Агустин. При этом талант у Гойи был совершенно особенный, и он всегда старался быть непохожим на других. Даже обычные портреты он старался писать так, чтобы любой мог отличить его живопись от любой другой.

Жизнь Гойи сильно меняется тогда, когда он встречает Каэтану Альба, придворную даму ее Величества Марии-Луизы, своенравную, взбалмошную и очень красивую. Для Гойи это была судьбоносная встреча, он полюбил ее в первый же миг, как только увидел, и отныне вся его жизнь так или иначе вертелась вокруг нее. А сколько раз он ставил себя и свою судьбу, чтобы быть рядом с ней и доказать свою преданность! Немногие мужчины на такое способны! При этом его любовь была такой …остервенелой, что до ненависти оставался не один шаг, а несколько сантиметров.

По жизни его окружали большие политики, умнейшие люди и знатоки искусства. Возможно это еще одна из причин его возвышения. Причем покровители Гойи менялись в зависимости от политики. Когда-то ему покровительствовала Мария-Луиза (только он один и смел рисовать ее такой, какой она была на самом деле), в другой раз Князь Мира, дон Мануэль, любовник королевы, когда-то за него вступался сам король. Но всегда, всю жизнь он ходил по грани.

Каэтана же принесла в его жизнь разные краски: и яркие и темные. Она принесла ему любовь, доселе невиданную страсть, безумную ревность и страдания. Она приближала его и удаляла, делала его яблоком раздора между собой и королевой. Гойя винил ее в том, что из-за их отношений умерла его дочь (когда-то он солгал королеве и сказал, что его дочь больна, чтобы остаться у Каэтаны). Она стала косвенной причиной того, что Франсиско Гойя окончательно оглох. Она никогда не понимала по-настоящему его живопись и никогда не ценила ее. Но умерла она отчасти из-за Гойи. Увидев одну из его работ, в которой он нелицеприятно ее изобразил, она решила сделать аборт на позднем срок беременности (ребенок был Гойи) и, несмотря на предупреждения преданнейшего доктора Пераля об осложнениях, прервала беременность и погибла. Жизнь Гойи с тех пор потеряла смысл.

И только живопись еще поддерживала его. Чуть ранее он начал работу над серией офортов, которых он назвал "Капричос", что в переводе означало "выдумка, каприз". В них он не побоялся изобразить свое отношение к тому, что его окружало. На момент создания Капричос, Гойя был уже глухим и таким способом он боролся с тем, что творилось в его голове. Он высказал в этих офортах свое отношение к ханжеству, притворству, жадности, инквизиции, вранью, любви. Причем на сегодняшний день Капричос - это скорее живые испанские поговорки, а в то время, это была настоящая бомба. Потому что художник изобразил лица настоящих людей. Здесь даже была королева. Гойя очень боялся обнародовать все офорты, особенно боялся он одной зарисовки под названием "До самой смерти", где изображена старуха с чертами королевы, которая прихорашивается перед зеркалом. Но Гойя твердо решил обнародовать свои "причуды". В этом ему помогли дон Мануэль и его любовница Пепа (бывшая любовница Гойи) и Мигель, верный Мануэлю. Они придумали схему, которая не могла е сработать: Гойя должен был преподнести королеве в подарок оттиски офортов, с тем, чтобы она выпустила их в печать и заработала на них. Главное было добиться того, чтобы она не разгневалась, увидев "До самой смерти". Офорт, конечно, оскорбил королеву, но она всегда была умна и проницательна и спрячь она этот офорт, он бы ходил по рукам, рождая множество сплетен. Нет, она выпустила Капричос в полном объеме и отвела от художника руки инквизиции, которые готовы уже были загробастать художника в свои лапы. Мария-Луиза не любила инквизицию и старалась всячески ей насолить.

Еще одна тайна Гойи - это двойной портрет Махи. Один из них в одежде, другой - без. Говорят, что художник рисовал мазу с Каэтаны, но он обладал удивительной способностью писать лица так, что с одной стороны было понятно, кто на них изображен, а с другой - нет. Загвоздка еще заключалась в том, что в те времена инквизиция запрещала рисовать обнаженное тело, но Гойя нарушил этот запрет. В доме Каэтаны висел портрет махи в одежде, но у него был секрет: под ним был портрет махи обнаженной. После ее смерти оба портрета попали в руки Мануэля. Гойя вновь был спасен от инквизиции, хотя он менее всего желал бы, что эти портреты оставались у этого Князя мира.

Портрет королевского семейства в исполнении Гойи