M e m k a
обо всем понемножку



Лидия Чуковская
ПРОЧЕРК

Я немало прочитала книг про 1037 год, но ни одна из них, пожалуй, не повергала меня в такое отчаяние, как книги Лидии Чуковской. Коротенькая повесть "Софья Петровна" будоражит гораздо сильнее толстенного Александра Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ".

"Прочерк" - это воспоминания о муже Лидии Чуковской, физиоке-теоретике Матвее Бронштейне, который был арестован в августе 1937 года и расстрелян 18 февраля 1938 года. В графе "причина смерти" стоял прочерк, что и дало название книге.

В жизни Чуковской было много случайностей, счастливых и не счастливых. Всю свою жизнь по крупицам она собирала сведения о муже, когда узнала, что он погиб, она продолжала искать место захоронения, свидетелей, доносчиков, судей, следователей. По крупицам узнавала она жутчайшую историю мужа. Последние свидетели пришли к ней в конце 80-х, когда она уже закончила писать. Рассказы свидетелей, которые были с ним в общей камере (и до 80-х молчали!!!) дали Чуковской понять, что пережил ее муж, и она сказала, что книгу нужно переписывать и давать ей другое название. Но уже не успела.

Нам же достались свидетельства бесконечных мучений женщины, которая всю жизнь винила себя в том, что где-то не успела, не дожала, не смогла спасти любимого человека. Как важны иногда сущие минуты, они спасают судьбы, но жизнь сложилась так, что она эти минуты потеряла.

Я восхищаюсь этой женщиной, потому что всегда, всегда она оставалась верной себе. "Софью Петровну" она написала в 1938 году. Как это возможно? Описать все происходящее, как есть, называя вещи своими именами? Да, она не хранила рукопись дома, да, читала в узком кругу, но ведь и за меньшее расстреливали. Было ощущение, что в какой-то момент Чуковской стало все равно, что станет с ней без мужа. Кстати, замуж она больше не вышла.

Какую я очередь выстояла -
Припомнить и то тяжело,
Какой холодиной неистовою
Мне бедные руки свело.
Какими пустынными стонами
Сквозь шум городской он пророс,
Далекими, смутно-знакомыми, -
Бензином пропахший мороз!
Какие там мысли обронены
И ветром гудят в проводах.
Какие там судьбы схоронены
В широких безмолвных снегах.
1947

/апрель 2023/

СОФЬЯ ПЕТРОВНА

Спасибо Дмитрию Быкову за его двухтомник о лучших книгах 20 века. Признаться, не так уж и много литературы нашей я читала, так что составила себе целый списочек для чтения.

В моей семье (Бог миловал) никогда не было репрессированных, но эта тема не дает мне покоя. Меня даже не столько ужасы того времени пугают, сколько равнодушие окружающих. Как, неужели никто не понимал, что происходит? После прочтения подряд ПОДСТРОЧНИКА, КРУТОГО МАРШРУТА и прозы Шаламова я не могла ничего читать полгода.

И вот маленькая 75- страничная повесть дочери Корнея Чуковского СОФЬЯ ПЕТРОВНА, которая кратко, без эмоций, тезисно рассказывает о том, что есть 37 год. Что в этой книге примечательного? Она была написана в 1939 году, понимаете? В 1939! Чудом сохранилась рукопись после ленинградской блокады. Чуковская потеряла мужа, и ей уже нечего было терять.

Она очень точно описала чувство человека, у которого уходит почва из-под ног. У Софьи Петровны умер муж, хороший врач, остался сын Коля. Она, никогда не работавшая, из бывших, заканчивает курсы машинисток и идет работать в издательство, ей надо дать сыну приличное образование.

Карьера Софьи Петровны быстро идет в гору, сын растет верным ленинцем - бюстик Сталина стоит рядом с томиками Ильича. Жизнь наладилась. После окончания института сына с другом распределяют в Свердловск. Он исправно пишет ей, она вместе с подчиненной Натальей, радуется его успехам.

Но однажды в дом приходит друг Коли - Алик, оказывается, Колю арестовали. Софья Петровна почти не волнуется. Это ошибка, совсем недавно Колин портрет красовался во всесоюзной газете. Но новостей нет, и Софья Петровна начинает искать ответы на свои вопросы. И ей вдруг показывается другой Ленинград: не тот, в котором работа, друзья, зима красивая. А тот, в котором всю ночь в валенках и всей теплой одежде стоишь в очереди под номером 344, чтобы хоть что-то узнать о сыне. А потом в другой очереди, в третьей... двадцатой. Твой привычный мир рушится: коллег арестовывают, с тобой перестают разговаривать, ты остаешься один на один со своим горем.

Софья Петровна пока не одна, с ней Алик и Наташа. Софья Петровна, кажется, так и не поняла, что у Коли и Наташи был роман. Первой уходит Наташа - она просто выпивает таблетки и не просыпается. Не смогла она пережить ни увольнение с работы с последующей травлей, ни неизвестность в отношении Николая.

Потом арестовывают Алика.

Меньше чем за год Софья Петровна из симпатичной ухоженной женщины превращается в равнодушную ко всему старуху. Она лежит на кровати и ничего не делает, ждет письма от сына. Однажды ей привиделось, что сына отпустили, она сообщает об этом соседям. Те, кто искренне переживал за нее, обрадовались, другие же начали здороваться. Она разносит эту новость всем знакомым людям и уже сама верит в то, что говорит. Но однажды находит в почтовом ящике письмо от сына…

Я думаю, эту вещь нужно обязательно включить в список обязательной школьной программы. В ней нет пошлости и грязи, нет жестокости (физической), но она очень четко дает представление о том времени. Я помню, как в мое время на внеклассном чтении обсуждался "Архипелаг ГУЛАГ", обсуждался он с директрисой-коммунисткой в особом ключе. Что мы тогда могли понять? Здесь очень понятно для молодой аудитории. Понятно и очень сильно.

/май 2020/



©Все, что Вы видите на этом сайте является частной собственностью. Перепечатка разрешается с указанием автора или ссылки на сайт.


Rambler's Top100 Яндекс.Метрика